- Борис Борисович, как Вы впервые встретились с Виктором?
- В электричке встретились. Я ехал с концерта, а он на этом концерте был. Он
спел мне пару песен. Понравились.
- Вы были близкими друзьями?
- А как это измерить? Я его любил, он меня, по-моему, тоже.
- Как Вы относитесь к Виктору-музыканту и поэту?
- Лучшего я у нас не знаю. Пока что.
- Есть что-то общее в Вашем и его понимании музыки?
- Наверное, есть. Мы оба живые люди...
- Вам приходилось работать вместе с Виктором... Скажите, Цой в жизни и Цой в
работе это один и тот же человек?
- Абсолютно один и тот же.
- Как Виктор относился к своей работе?
- У него очень правильный подход. Он всерьез о работе не говорил. Этого делать
нельзя. Работа есть работа. Говорить о ней не надо. Ее нужно делать.
- Некоторые музыканты считают группу "Кино" лучшей в Петербурге.
Ваше мнение?
- Да, какой-то довольно продолжительный период это была лучшая группа в России.
Однообразная, иногда скучноватая, но при этом по силе того, что они делали и
делают, было мощнее остального. Ярче.
- Какой период творчества наиболее удачен?
- Разве можно сказать, что кто-то хорош в 10 лет и плох в 15? Для меня все было
хорошо.
- Каким был Виктор в общении?
- Мы много времени провели вместе. Насколько я помню, он ничего из себя не
строил. Какой есть такой и есть.
- Простой?
- Так мы все простые люди. А кто же не простой человек? Просто некоторые
идиотничают, а некоторые идиотничают в меньшей степени. Витька идиотничал, но
очень мило и по-своему.
- В последние годы достаточно много потерь. Нет Саши Башлачева, нет Виктора
Цоя, нет и группы "Кино"... Некоторые в панике: кто же будет петь?
- А, может быть, перестать ждать, что кто-то будет за всех петь и начать петь
самим?
- Ваше отношение к московской стене на Арбате?
- Я не люблю пошлостей. Человек сделал свое дело и ушел... Зачем из этого
устраивать такой чисто советский спектакль? Это как сорок погибших комиссаров
или что-то в этом роде. Нужно кричать: мы с вами, товарищи! Биться головой о
стенку. Можно, конечно. Это советский подход. Замечательно. Вырастет много
новых советских людей...
- Как Вы относитесь к людям, которые после смерти Цоя резали вены, писали
кровью на стенах: "Цой, мы скоро придем к тебе!"
- Представьте себе, что вы умерли. И полк юных поклонников пишет вам на стене,
скажем, на крышке гроба: "Мы скоро придем к тебе!" Какая радость
мертвому человеку от того, что у нему придут. Что там, места много? Места там,
положим, много, но там не до того. Глупость все это. Жизнь можно использовать
более интересным образом.
- Что бы Вы могли сказать тем, кто замкнулся в себе, не выходит подолгу из
своей комнаты и крутит исключительно "Кино"?
- Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет. Если люди хотят расшибить
себе лоб... Я не в состоянии посоветовать никому, что делать в таком случае.
Если люди настолько эмоционально ограничены... Жизнь не для этого дается.
- Ваше отношение к ребятам, которые живут в палатке на кладбище?
- Я к ним, честно говоря, никак не отношусь, потому как не сталкиваюсь с ними.
Ну, сидят там люди, палатка у них...
- Они возмущены тем, что Вы не приходите туда?
- Так слава Богу. Коммунисты были возмущены, что я к бюсту Ленина не ходил.
- Ребята просили Вас приходить не к ним, а к Виктору...
- Выстаивать почетный караул? Почему настолько советский подход? Обязательно
необходимо выстаивать почетные караулы! Горсть земли на могилу героя... отцы
города кланяются... торжественное возложение венка - это все известный набор...
То есть нужно внешне доказать, что у человека есть какие-то чувства. Если
человек внешне это народу не показал, значит все - приговорить его.
- Б. Б., эти ребята охраняют могилу, ведь некоторые, случается, и вещи
крадут...
- Этого следовало ожидать. Я понимаю, что народное горе должно находить
выражение, и я не вправе что-либо по этому поводу говорить вообще. Я ничего и
не говорю. Я даже ничего не думаю по этому поводу. Кто как хочет, тот так и
должен поступать. Но я боюсь, что этому уделяется чересчур много внимания. А
люди могли бы заниматься чуть более нужным для себя и других делом. Если там
как-то все охраняется, то и замечательно. Если какие-то люди сторожат все это,
снимают висельников с деревьев, кровь убирают... Это хорошо. Когда я там был,
лбов никто не разбивал, все было достаточно тихо... Но факту смерти уделяется
большое внимание. Вообще-то это называется у медиков некрофилией... Как с Башлачевым.
Пока не умер, никто и не знал, кроме достаточно небольшого круга друзей. А как
умер, тут и стал, в одночасье, известен. Витька уже был известен, ничего тут не
прибавишь. Но теперь из его могилы устраивают ЗВЕЗДУ, такую же, как и он сам.
Так что есть две звезды: Виктор Цой и его МОГИЛА...
Вопросы Б. Б. задавала наш российский корр. Т.Валовая
Газета "КАЙФ", N5, осень 1991.