Не стоит воспринимать данный материал как продолжение устоявшейся традиции
«пинания трупов» и поминания недобрым словом тех, кто по тем или иным причинам
не может ответить тем же.
Автор рассматривает Виктора Цоя, прежде всего как КУЛЬТУРНОЕ ЯВЛЕНИЕ, и не
ставит целью оспаривание его личностных и человеческих качеств. Мы не имеем ни
морального, ни какого бы то ни было иного права судить и оценивать эти качества
уже в силу того, что не были знакомы с Виктором при жизни, и вряд ли
познакомимся с ним теперь. Мы рассматриваем Виктора как художника, творческую
личность, существующую вне времени и пространства, и в своих произведениях
опирающегося на единые и довольно жесткие закономерности искусства. Нашей
задачей является определение места творчества Виктора как художника в
историко-культурном контексте эпохи.
Бесспорным является значительное влияние творчества В. Р. на умы - и, прежде
всего, на молодые, впечатлительные умы, вздрагивающие при одном произнесении
слов «звезды», «курить» и «сигареты». Мы видим, что творчество Виктора
существует и сейчас, и существует во многом благодаря тому образу, который
начал складываться задолго до его гибели. Речь идет, конечно, об образе героя и
вожака.
Следует ли преуменьшать роль Виктора в создании и поддержке этого имиджа,
апеллируя к «чувствам толпы», склонной приписывать подобные качества своим
любимцам? Вряд ли. Это заставляет нас относиться к образу Виктора Цоя -
«последнего героя» в массовом сознании как к еще одной сфере приложения его
творческих усилий, и с полным правом оценивать, анализировать этот образ как
художественное произведение, в котором, как и в любом художественном
произведении могут быть изъяны.
Для чего же нам необходимо понимание «Последнего Героя»?
О влиятельности этого образа, говорит волна массовых подростковых самоубийств,
последовавшая после гибели Цоя, и затем канонизация, мифологизация Виктора.
Оставим вопросы об этических аспектах этой массовой мистификации, и предоставим
массам самостоятельно решать для себя дилемму выбора мифологии.
Тем не менее, мы оставляем за собой право судить о художественных и
эстетических качествах этого мифа, являющихся важными показателями культурной
энтропии нашей эпохи.
