ТОТ, кто живет в бедности, искренне полагает, что богатство позволит решить все
проблемы. И только когда на него это богатство обрушивается, с удивлением
понимает, что данный этап жизни намного сложнее и ответственнее предыдущего. К
1990 году группа "КИНО" была в СССР суперпопулярной: из крошечного
зальчика ленинградского рок-клуба она вырвалась на многотысячные стадионы. Все,
о чем тогда могли мечтать парни с гитарами, у них было — лучшая аппаратура,
профессиональные студии звукозаписи, деньги, машины, поклонницы. Теоретически
Цой и его команда это рано или поздно получили бы. Чуть позже, постепенно, шаг
за шагом, как у того же Б. Г. или "ДДТ". Но они рванули очень резко,
и, как считается, помог им в этом Юрий Айзеншпис, к тому времени только-только
вернувшийся в Москву из заключения и ставший их администратором, или —
по-модному — менеджером. То есть человеком, который отвечает за расписание
концертов, аппаратуру, транспорт, охрану, оплату, возможные проблемы с
бандитами, за статьи в газетах и журналах и т. д. Это сейчас всем (или почти
всем) все равно, но тогда еще были в самом разгаре романтические восьмидесятые,
еще функционировал ленинградский рок-клуб и рок-музыканты представляли собой
узкий круг в общем-то избранных людей со своим неписанным кодексом чести и поведения.
Короче, людей с неоднозначной репутацией там предпочитали обходить стороной, а
тут… В своих воспоминаниях о Цое некоторые друзья-рокеры пишут, что с
менеджером охотно контактировал только Виктор, так как ему нравилась жизнь,
"как у настоящей рок-звезды", нравились шум вокруг "КИНО",
толпы фанатов. Остальные же музыканты по разным причинам всем этим тяготились,
считая такую жизнь кабалой, конвейером, но никак не творчеством. Да и к
Айзеншпису они относились, по-видимому, сложно. Во всяком случае, когда весной
1991 г. я был приглашен им в Питер для встречи с отцом Цоя (ну и заодно
разговора о работе учрежденного не без его участия Фонда памяти Виктора Цоя),
музыканты вели себя довольно своеобразно. Гитарист Юрий Каспарян, даже несмотря
на то, что Айзеншпис привез какие-то деньги за проданные пластинки, за
несколько часов совместного пребывания выдавил из себя от силы десяток
предложений. В квартире басиста Игоря Тихомирова хлебосольные родственники
накрыли стол, но даже за водкой разговор не пошел, а барабанщик Георгий
Гурьянов, если не изменяет память, и вовсе проигнорировал встречу. Хотя и
считается, что о покойниках либо хорошо, либо никак, тем не менее ближайшие
друзья, говоря о последних месяцах жизни лидера "КИНО", отмечали
изменения в его характере и не всегда в лучшую сторону. Появилась некая
заносчивость, тому же Каспаряну порой казалось, что Виктор стал тяготиться
остальными "киношниками". Цой к тому времени уже успел сняться в
фильме "Игла" и "Асса", и это ему настоль понравилось, что
он стал подумывать о более серьезном продолжении своей кинокарьеры. Тем более
что родственник его новой подруги (ради которой он оставил жену и ребенка) был
из кинобизнеса. Виктор перебрался к не Москву, очевидно, сменил компанию и
носился по столице на новом "Москвиче" с тонированными стеклами как
сумасшедший (как ни смешно это может показаться при сегодняшнем изобилии
иномарок). Ребята остались в Питере, каждый занимался своими делами. Не смотря
на растущую усталость друг друга, ими было принято решение с осенью 90-го
собраться для работы очередным альбомом. Они собрались, но уже без Виктора.
