"Группа
крови" - хороший альбом. Но его можно было бы назвать "Груп- па
крови, насмотревшись видеофильмов". Там одна песня есть, послед- няя,
кажется, про парней, которые в траве лежат, все побитые. Это явно сцена из
видеофильма. И это, где-то перекликается с общей тен- денцией чьего-то удачного
продюсерского эксперимента породившего сейчас целую плеяду музыкантов, целый
раздел музыки. Я бы его назвал так: "Ненаписанная музыка к
кинофильмам". Или "Дополнительная музыка к фильмам". Вот,
например. "Есаул, есаул, что ж ты бросил коня..." Этот фильм,
по-моему, назывался "Служили два товарища". Там в после- днем кадре
Брусенцов-Высоцкий хочет взять на корабль, уплывающий в Константинополь, своего
коня, а его не берут. И он видит, что конь плывет за ним, и стреляет в него.
Или "Мертвые с косами вдоль дорог стоят..." Все это дополнительные
песни к известным фильмам, и это, я думаю, делалось специально. Имеется герой
или сюжеты, популярные в народе, которые остается только вложить в музыкальную
форму. И цоев- ская "Легенда" мне кажется такой же, как
"Есаул". Это тоже песня к фильму, только американскому. Так что этот
альбом вполне в духе нового КИНО. После него должна была последовать,
несомненно, "Звезда по имени Солнце".
Надо сказать, что Цой всегда разрывался между трагедией, серьезно- стью и
попсом. А трагедия не может быть попсовой. Просто по определению. Поэтому путь,
который нашел Цой, его дальше формировал и не давал ему измениться. Он стал
рабом этого пути. Это путь мужествен- ного попса. Цой постепенно влез в образ,
созданный не только им самим, но и группой. И если БГ мог изменить собственный
имидж в какой-то момент, то Цой, по-моему, в последних альбомах этот образ
только дорисовывал и менять что-то ему было неохота и не нужно. Но совершенно
ясно, что это тупиковая ветка и путь этот никуда привести не мог. Поэтому
музыкальный конец КИНО был для меня очевиден.
Кстати когда мы дописывали "Начальника Камчатки", буквально в это же
время Цой дома у Вишни записал альбом "Это не любовь". Вот вам конт-
растный пример. Цой хотел петь песни типа "Генерала" и рядом
"Это не любовь" - альбом явно на потребу дня, достаточно коммерчески
удачный и задающий уровень, который народ готов потреблять сегодня. А это очень
важно для успеха. По этому пути они и пошли, по пути коммерци- ализации. И
получился мужественный попс. Группа начала петь совсем другой репертуар. И в
последнее время, на мой взгляд, в нем было видно совершенно явное
несоответствие между попсовой музыкальной формой и трагедийным содержанием. В
этом и есть трагедия Цоя, попав- шего в им же самим поставленную мышеловку.
Причем он, наверно, даже не понимал, что дверца уже захлопнулась, потому что в
этой мышеловке были и сыр, и мясо. Питаться, в общем, можно было - сиди, кушай,
все замечательно. И дальше, я думаю, было бы хуже: или Цой как творчес- кая
личность погиб бы, или развалилось бы КИНО. Цой бы снова стал солистом,
выступал бы один под гитару, как раньше, когда он пел: "Когда-то ты был
битником, у-у-у..."
Деятельность КИНО последнего времени меня полностью перестала инте- ресовать, и
песни в музыкальном отношении явно не устраивали. Я их слушать не мог и не
хотел.
Для меня КИНО как бы умерло еще в восемьдесят седьмом. Как раз когда произошла
вся эта история с пластинкой "Ночь". Она действительно получилась не
очень красивая. Те, кто работал у меня в студии, знают, что одно из условий у
меня такое: группа делает с записанным матери- алом то, что она хочет, а я -
то, что считаю нужным. И альбом "Ночь" не был исключением. Мало того,
когда я стал делать серию на "Мело- дии", мне удалось пробить
спецзаказ от Дома самодеятельного творчес- тва. Я начал выпускать пластинки, на
которых было написано, что записаны они в студии Ленинградского рок-клуба,
которой, кстати говоря, никогда не существовало. Конечно, все было записано в
моей студии. Но таковы были условия игры. Так что я сам себе сделал спец- заказ
через ЛМДСТ и рок-клуб.
Из тех альбомов КИНО, которые существовали, по качеству на тот момент проходила
только "Ночь". Это был восемьдесят седьмой, и КИНО уже к тому моменту
пошло по пути попсации, но все-таки от прежнего имиджа ушло недалеко. Цой мне
тогда ответил, что в принципе плас- тинку можно выпустить, а может, новый
альбом записать? Договорились, что надо будет сделать оформление. Прождав,
наверное, полгода - оформления, конечно, так и не появилось, - я стал снова к
Цою обра- щаться. Потому что все остальные пластинки были уже сданы в произ-
водство, а КИНО все никак. Я подключил своего художника - Колю Третьякова. Цой
сказал: "Разбирайтесь с Марьяной. Марьяна за все будет отвечать".
Мой художник встречался с Марьяной три раза, причем с очень большими
трудностями, и они договорились о том, что все нормально и оформле- ние ее
устраивает. Расписок, конечно, никто никаких не брал. Я запу- стил все в
производство с тем оформлением, которое одобрила Марьяна. Причем, я даже
допускаю, что группа в то время уже настолько витала в облаках, занималась
съемками фильмов и тому подобным, что могла даже не слышать об этом. А потом,
когда вышла пластинка, Цой мне заявляет: мы вообще про эту пластинку ничего не
знали, мы не хотели, чтобы она выходила и что это вообще за оформление?..
Мне Густав Гурьянов сказал: "Да у нас одиннадцать штатных художни-
ков!" А ты, мол, такое говно нарисовал, типа того. А дело все в том, что
тянуть уже никак нельзя было. Нужно было или выпустить, или вообще никогда не
выпускать. Мало того, когда пластинка готовилась, я согласовал с Марьяной и с
Цоем, что туда можно не включать "Анар- хию". Они сами говорили, что
"Анархия" как бы не совсем из "Ночи", что она туда не
вписывается. Тем не менее я посмотрел-посмотрел и понял, что без
"Анархии" нельзя, потому что это единственная на альбоме необычная
песня, такая - в стиле SEX PISTOLS. Она, собствен- но, и делалась так, на
халяву. Типа: ура! одним махом сыграем. Есть там дух бардака. И я ее оставил.
Правда я написал, что это пародия на SEX PISTOLS, но иначе тогда было нельзя.
Там главное - содержа- ние, а оно осталось, как песню ни называй.
