«Цой, ты не умер, ты гонишь!» - было написано на стене рядом с моим домом. Глупо так, по-детски. «Вот и умер идол подростков и шпаны. - говорили мои многомудрые педагоги. - И хорошо. Спокойнее будет». «Рок-н-ролл мертв, - констатировали идиоты от журналистики. - И Цой с ним». Много чего говорили... «Как ошибалась наша молодежь! - рассыпался умник из журнала «Музыкальная культура, - «Цой - пророк!» Он хотел перемен! Глупые, речь шла всего лишь о школьных переменах!» Что ж, история рассудила нас.


     Пятнадцатого августа исполняется десять лет с тех пор, как погиб певец и композитор Виктор Цой, лидер рок-группы «Кино». Изменилось за эти десять лет очень многое, кроме популярности немногих альбомов группы. «Ночь», «Группа крови», «Звезда по имени Солнце» и другие альбомы группы постоянно раскупаются, и приходится привозить новые экземпляры. Издаются книги-биографии, книги-энциклопедии, книги-ноты группы «Кино». Выходят новые альбомы - Цоя кладут на техно, на хард-рок, перепевают на попсу, заново переписывают старые записи, создавая «новое звучание» цоевских песен и голоса. Хорошо это или плохо - песни группы «Кино» не исчезают. А значит, «Кино» будет идти вечно.


     Киноман ты, или просто любитель иногда послушать «Кино», ставишь ли ты кассету впервые, или она уже заезжена до скрипа, важно одно - «Кино» и ты. Мы очень, очень разные. Он нас объединяет.


     Мальчишкам, живущим в моем доме, лет по тринадцать-четырнадцать. В Израиль их привезли детсадовскими малышами, и по-русски они говорят с ужасающим акцентом. Но каждый вечер они собираются во дворе, берут разбитую гитару, и поют Цоя.


     Артуру тринадцать лет. Он родился в Израиле. Из всей русской культуры выбрал только музыку «Кино». Ему достаточно.


     - Цоя первый раз я слышал у двоюродного брата. Мне не понравилось. Потом взял послушать, когда скучно было. Пробило. Цой - он не терпит, когда ты слушаешь его не один. Он любит стучаться прямо в сердце. Сердцем к сердцу, и никого между вами. Я слушаю только Цоя, и никого больше. На гитаре научился играть, чтобы «Кино» подобрать. Песни Цоя делают тебя одновременно и сильнее, и чувствительнее. Ты одновременно понимаешь, как ты одинок, и уверяешься, что ты такой не один. Их невозможно переводить - я пробовал перевести друзьям, от чего я так тащусь. Они не поняли. Это набор слов - «Мы хотели пить - не было воды, мы хотели света - не было звезды». Они все время спрашивали «аз ма?» Идиоты...


     Мири одиннадцать, ее привезли годовалой крошкой. Сборник «Кино» ей подарили на десятый день рождения, с тех пор она стала заядлой киноманкой. - Невозможно объяснить, почему любишь это слушать. Это просто красивые песни, красивые стихи, красивая музыка. Я даже не каждое слово понимаю, у меня родители дома на иврите говорят. Кто что любит, я думаю. У меня брат слушает «Металлику», а я в своей комнате на ту же громкость ставлю «Кино». И он сдается. Тоже любит. Из-за Цоя я со всеми друзьями рассорилась. Я поставила на вечеринке диск Цоя, а они танцевать под него начали. Я их всех выгнала, и больше не зову. С Цоем одной лучше.


     Диме около двадцати. Он хорошо играет на гитаре, чаще всего поет Цоя.


     - Я и играть научился, и группы собирал только для того, чтобы когда-нибудь перепеть Цоя так, чтобы он зазвучал в нашем времени. Играю не так, чтобы очень хорошо, учусь. По-моему, Цоя можно играть на все - на транс-музыку ложится прекрасно, на мизрахи (популярный в Израиле стиль поп-музыки с восточными мотивами) даже. Но главное, души не переврать. А так - слушаю Цоя не реже раза в неделю, чтобы не забываться. Вот этот человек умел делать музыку сердцем, и в голосе у него была какая-то магия. Мне никогда так не спеть.


     Йуде около тридцати. Это самый странный человек, которого мне удавалось встречать в своей жизни. Он работает водителем многотонного грузовика, в кабине у него только «Кино» - девятнадцать кассет. Он сносно говорит по-русски, и неплохо поет песни Виктора Цоя, только проще сбить с ритма всех аккомпаниаторов, чем объяснить Йуде, что такое пауза.


     - Для марокканца я русский знаю неплохо, правда? - улыбается он.- А выучил я его в армии. Много друзей русских было, и начал учить в шутку. Ругаться учился, и к девушкам приставать. А потом один мой друг «Кино» поставил. Меня эта музыка заворожила - и не понимаю, о чем поют, и сердце стучит как-то по-другому. Я попросил друзей мне песни эти переводить. Они и переводили мне по одному слову - Звезда - Кохав, По имени - Бэшем, Солнце - Шемеш. Послушай - это ведь волшебные стихи. Так, по одному слову, и выучил. Но трудно держать в памяти стих на иврите, когда слушаешь песню на русском. Научился понимать. Понимал «Кино» - начал понимать и разговоры русских. Просто потому, что хотелось Цоя понимать. Жалко, что он мало написал. Я переписывал все, что мне в руки попадалось. И сборники, и старые записи, и новые. Так свою коллекцию собрал. Больше никто так на душу не влиял - ни из английской музыки, ни из израильской, ни из другой. Только Цой. Больше никого не надо.